Описание от другого исследователя
Цитата: С большой неопределенностью, поскольку ни чертежей, ни описаний по данному судну не сохранилось, можно предположить, что подлодка Никонова имела бочкообразную форму. Основанием к такому выводу может служить привлечение к сборке судна бочаров, а также требование о выдаче "пятнадцати железных полос шириной в два дюйма и две четверти", возможно, для изготовления обручей, которые стягивали деревянный корпус подводной лодки. Носовая часть имела архитектуру надводного корабля, кормовая была оснащена рулем. Рубка на верхней палубе оборудовалась герметичными смотровыми стеклами. Движителем служили весла, экипаж состоял из 4-х человек. Для испытаний отпустили 50 свечей, что равняется 10-12 часам нахождения судна под водой.
В перечне дел обер-сарвайерской конторы при Адмиралтейств-Коллегий в архиве, есть заведенное 31.01.1720 дело № 54, в котором говорится о постройке Ефимом Прокофьевым уроженцем села Покровского «потаенного судна модели» а также о выдаче для постройки лесов, различных припасов и материалов. Выборочный перечень материалов, а также их количество позволяют реконструировать размеры судна и восстановить принцип действия системы погружения и всплытия. В данный перечень входили: доски пильные сосновые длиной 3 сажени (1 сажень – 2130 мм) – 60 шт. (120 футов); сало говяжье для пропитки досок – 2 пуда (1 пуд - 16 кг.); холст – 40 аршин; сало для осмоления корпуса - 4 пуда; кожи бхотные (изготовлялись из тюленьих шкур) черные - 3 шт.; полотно - 20 аршин; медный котел; труба медная - одна; проволока медная - 3 фунта (1 фунт - 440 г.); доски оловянные с 500 отверстиями шириной 1 фут и длиной 2 фута - 10 шт. Исходя из этого, можно предположить, что ширина (диаметр) судна составляла около 2,1-2,15 м, длина - 6,0-6,4 м.
Система погружения/всплытия, вероятно, работала следующим образом. Во время открытия запора приемного кингстона, в нижнюю часть емкости – главный балласт – поступала забортная вода. По мере заполнения водой, воздух вытеснялся в отсек через вентиляционные патрубки, выполненные на крыше цистерны. Давление в отсеке при этом несколько повышалось, снижая разницу с забортным давлением. Небольшая суммарная площадь "волосяных" сквозных отверстий в оловянных досках давала возможность производить заполнение равномерно по длине при умеренной скорости. Приемный кингстон при переходе в подводное положение закрывался. После удаления воздушных пузырей из цистерны перекрывались вентиляционные патрубки. Судно, находясь во взвешенном состоянии под водой, совершало эволюции при гребле веслами.
Во время откачивания воды отливной помпой масса лодки уменьшалась и она всплывала. Вентили на центральном вентиляционном патрубке и водоотливной трубке при работе помпы были открытыми. Наблюдение за прохождением уреза воды вели через иллюминаторы в рубке.
Для выхода из корабля с целью повреждения судов противника Никонов предложил оснастить судно водолазными скафандрами: "А для хода под корабли необходимо сделать из бхотных кож на каждого человека по два камзола с штанами, а на голову по обивному или обшитому кожею деревянному бочонку, на котором напротив глаз сделать окошки убив свинцом скважинами. Кроме того, привязать к спине для груза по пропорции песок или свинец. И если это будет сделано правильно то для действия к зажиганию и провертке кораблей нужно сделать инструменты особые".
Кроме того, предполагалось, что судно будет вооружено "огненными" (зажигательными) трубами, в связи с чем для Никонова потребовалось "Послать в Главную артиллерию промеморию и требовать, чтобы для потаенного судна выдали десять труб медных начиненных порохом и селитрою вымазать".
Имеется вот такая картинка обложки упомянутого "дела", но реальна она или нет я не знаю.
Вложение:
933.gif [ 44.28 КБ | Просмотров: 12623 ]
Выдержка из научной статьи Р. В. Кондратенко, канд. ист. наук, опубликованной в Журнале Судостроение 1/2010:
Цитата:
Нет определенности и в вопросе о том, как выглядела модель «потаенного судна». Нет достаточных оснований говорить о корпусе «с круговыми обводами», как это делает О. П. Наумов, писавший, что «по распоряжению Обер-сарваерской конторы был прислан бочарного дела мастер Дитрих», и полагавший, что «изобретатель использовал бочара на основных корпусных работах». Если же обратиться к архивным материалам, то можно убедиться в том, что речь идет о возникшей в первой половине июня 1720 г. переписке о выдаче Нико- Различные нову четырех ведерных бочонков, завершившейся распоряжением «послать указ к бочарному мастеру Дитриху и велеть оное отпустить».
Июньская переписка, надо полагать, относится ко времени, когда основные корпусные работы уже завершились и началось устройство балластной системы, в которой могли быть использованы бочонки. Не исключено также, что бочонки и вовсе не имели отношения к модели, а использовались для хранения каких-либо материалов. Упоминание же бочара в предшествующих мартовских бумагах может быть связано с настилкой герметичной палубы или с герметизацией корпуса по технологии бочарного дела. Упоминающиеся в документах «15 полос железа» предназначались «для дела инструментов к оному судну модели», а не для изготовления, якобы, скреплявших ее обручей. Таким образом, утверждения некоторых авторов, будто модель имела корпус бочкообразной формы, не имеют достаточного основания. Формой корпуса модель «потаенного судна» могла походить на широкую лодку с высокими бортами, перекрытыми плоской палубой.
Высказанное О. П. Наумовым мнение о том, что «потаенное судно» покрывалось сырыми, а затем
выделанными шкурами, вызывает серьезные сомнения. Интерпретация слова «скала» как ошибочно прочитанного «скара» неверна. В документах определенно говорится об «отпуске новой скалы», а также о «варке скалы». Трудно представить себе использование в судостроении вареных шкур. А вот бересту варят для размягчения, и ее можно сшивать. Согласно перечню материалов «скалу» отпускали на вес, всего ее выдали Никонову 4 пуда (64 кг), тогда как 3 «кожи юхотные черные» считались поштучно. Упоминание «скалы» вместе с «воском красным» и «нитками голландскими» едва ли связывает эти предметы в большей степени, чем совместное упоминание мыла мягкого, бочонков ведерных, трубы медной, холста толстого, полотна голландского, гвоздей и прочего в другом документе.
В словаре В. И. Даля можно найти слово «скала» в значении «береста». Заслуживает внимания и низкая стоимость этого материала — «по 12 копеек с половиною за пуд», тогда как каждая из юхотных кож обошлась на порядок дороже — в полтора рубля. Правда, считается, что береста не гниет, отчего упоминание в «доношении» Никоно-ва от 6 мая гнилой скалы вызывает сомнения. Но другое предположение, выдвинутое в свое время историком И. А. Быхов-ским, будто скала — это «соединительные планки для крепления досок обшивки», представляется еще менее обоснованным.
Что касается шкур, то в документах упоминаются затребованные Никоновым в апреле 1720 г. «три кожи добрых свиных», вместо которых, по его же указанию, «куплено три кожи юхотные черные». Вопреки утверждениям отдельных авторов юхотные кожи закупались в период постройки модели, еще до того, как последняя могла быть спущена на воду и испытана.
Вот интересное описание испытаний (из Петербургского Наутилуса Валерия Таирова):
Цитата:
На выделенном Ефиму Никонову участке Галерного Двора в Санкт-Петербурге был построен сарай, в котором с февраля 1720 года начались работы. Очевидно, что точных расчётов конструкции потаённого судна Никонов не делал, да и не мог делать, так как не имел никакого образования. Все свои выдумки он держал в голове, а эскизный и технический проекты ему заменяли зарисовки на листках бумаги, да первые опыты в прудах далёкого Покровского-Рубцово.
Ему было предложено изготовить из дерева малую смотровую модель, которую утвердила Адмиралтейств-коллегия.
Прочный корпус модели потаённого судна имел форму бочки длиной около 17 футов (5185 мм) диаметров около 7 футов (2135 мм). Прочный корпус самого судна, который планировалось после испытания модели, должен был быть длиннее на 3 фута и составлять чуть более 20 футов, так как предусматривалось создание дополнительного отсека, обеспечивающего выход водолаза из прочного корпуса в воду и обратно.
...
Д. В. Войтов в книге «Подводные обитаемые аппараты», изд. «Астрель», 2002 г., на стр. 13 по-иному трактует детали первого испытания Никоновым своей модели: «… Никонов с энтузиазмом принялся за работу и уже через четыре месяца, 10 июня 1720 года большая модель «потаенного судна» была построена. На первые испытания НА ГАЛЕРНЫЙ ДВОР прибыл сам Пётр 1. «Потаённое судно», управляемое Никоновым, ПОСЛУШНО ПОГРУЖАЛОСЬ, всплывало, перемещаясь по поверхности воды, СНОВА ПОГРУЖАЛОСЬ, когда в балластную цистерну поступала вода. Затем изобретатель откачал воду из цистерны ручным насосом, и ОБШИТОЕ ЖЕЛЕЗНЫМИ ЛИСТАМИ цилиндрическое судно показалось из воды. Взволнованный, но счастливый Никонов оказался в объятиях Петра. Теперь можно было строить «потаенное огненное судно большого корпуса». Через четыре года судно было построено» (т.е - в 1724 году - прим. В.Т.)
....
По данным Д. В. Войтова испытания модели в 1720 году состоялись. Ю. Никитин в статьях «Наутилус Ефима» (Журнал «Нептун») и в «Морском сборнике» («Первая подлодка») также указывает на испытания в 1720 году, приводя и порядок проведения испытаний с помощью специально построенной баржи (лихтера), на которой был малый стапель для «Морели», ограждённый от посторонних глаз «палисадом» и закрытый парусом:
«… Вначале спустили со стапеля в Неву лихтер и поставили на швартовы. Палисад убрали, а потаённое судно прикрыли «от чуждого глазу» парусом. Установленные на лихтере подъёмные краны, из тех, что использовали для погрузки пушек на суда, спустили на воду модель, с которой на лихтер завели швартовы. Загрузили мешки с балластом для понижения центра тяжести и увеличения остойчивости, и команда приступила к тренировкам… Приняли воду в цистерну и определились с позиционным положением… На корме судна закрепили спасательный канат, а свободную его часть бухтой уложили на шлюпку сопровождения… Прибыл государь. Отдали швартовы, и «Морель» закачалась на свободной волне. Её экипаж заработал вёслами…» («Первая подлодка», «Морской сборник», стр.83-84)
|
